Конечно, говорить об этом дело несколько неблагодарное… Во-первых, потому, что я мужчина, и может показаться, что говорю я из «корпоративной» солидарности; а во-вторых, современные женщины с молоком матери впитали совсем другое представление о женской доле и о женской роли, то есть приходится говорить, встречая ощутимое сопротивление аудитории. Когда-то было другое время… Моя бабушка рассказывала, что никогда ни ее подружкам, ни ей самой даже в голову не приходило, что можно возмущаться против мужа. Не потому, что они были хороши, а потому что Бог дал такого, да и… сама выбирала его. И, какой бы он ни был, он — муж.

А сейчас?.. Раньше, чем девушка начнёт думать о замужестве, в ее голову положена иная мысль: «Я хозяйка, я должна рулить, я должна управлять, я должна реализовывать себя, я отвечаю за то, за это, за третье». И, в конце концов, когда в волю такой женщины попадает мужчина, то он никак не может понять — а его-то место где? «Если ты за всё отвечаешь, я-то тебе зачем?» Одна студентка на вопрос о том, почему она не хочет учиться водить машину, ответила: «Если я еще и на права сдам, муж-то мне зачем нужен?».

И правда, а зачем? Если сейчас еще научатся «заводить» детей каким-то интересным способом без мужчин, он совсем будет не нужен с точки зрения современной женщины. Да она уже и сейчас считает себя полной хозяйкой жизни: и своей, и детей, и мужа. Только она знает, что им надо и как их надо воспитывать, как муж должен зарабатывать деньги и куда она их должна тратить. Особенно это касается воспитания детей: на всех, кто входит в сферу взаимодействия с её ребенком, она смотрит как на потенциального противника. Воспитатель в детском садике, учителя в школе, соседки по площадке — все они потенциальная угроза ребёнку, ЕЁ ребёнку. Она в одном лице охранник, телохранитель, воспитатель, учитель — только она знает, что нужно. В сущности, она хозяин жизни и для этого ребёнка, она — «бог» в своей семье.

И вот скажи ей, что она на самом деле не «бог», что она служить должна, терпеть, молиться… Служить мужу, терпеть мужа, молиться за мужа….В ответ услышишь: «Кто главный? Этот что ли (о муже)? Ему доверить свою жизнь или жизнь моего ребёнка?». Дальше разговор становится почти невозможным, потому что всё мировоззрение, всё мироощущение этой женщины придётся переворачивать с головы на ноги. А её совсем не так (и не для того) воспитывали. Если практически всегда у меня на лекции после фразы «Авраам родил Исаака» даже верующие женщины со смешком отмечают: «Как это Авраам может родить Исаака?». Поди-ка им объясни, какой пласт духовной практики лежит под этим выражением, что на самом деле это значит, чей это ребенок и кто его на самом деле родил.

Но ведь действительно, казалось бы, простой естественный процесс - рождение ребенка. Понятно каждому современному человеку, что рождает ребенка женщина. Мужчина как бы не при чём. Но изначально и духовный, и физиологический смыслы этого явления в другом: мужчина влагает в женщину семя, он сеет, он и будет пожинать урожай… Ведь пшеница не принадлежит земле, она принадлежит сеятелю. И если этого не понимать — что это его семя, а она лишь земля, в которую семя посеяно, - то получается, что земля родит хлеб сама. Не пшеница виновата, не сеятель, который сеет своё семя, а сама земля такая замечательная, что на ней сама по себе произрастает пшеница. И каждый верующий понимает, к какому Сеятелю восходит этот образ. И совсем не случайно всё присваивающая и приписывающая себе никак не может понять, что всё, что ей дано — оно Божье, и Ему нужно воздать славу, она лишь нива, в которую Бог посеял семя жизни. Может, потому так трудно порой женщине смириться...

Вот и получается: «Причём тут Бог? За что я должна Ему служить и Его благодарить? Бог ни при чём! Я сама себя спасаю. Я сама по себе рождаю те желания, те ощущения, которые во мне возникают». Но если человек думает, что он сам себя спасает, тогда духовная жизнь в нём на этом заканчивается. И если мы отдаем плод того семени, который в нас вложен, то мы понимаем, что мир как-то совсем иначе устроен, чем нас этому научили в школе.

Мне очень жалко женщин, которые думают, что они хозяева собственной жизни, что они боги, что они имеют власть и имеют право. Они очень несчастные. Потому что, если женщина не может слушаться мужчины, мужа своего, то она и Бога слушаться не может. И это не какое-то предположение. Это правда! Начинаешь, например, рассказывать Священное Писание, а она спрашивает: «А почему это так? Почему я это должна делать? Да нет, наверное, вы что-то не то говорите». И дальше начинается: она лучше, чем Бог, знает Священное Писание и вообще, зачем это Писание читать, его же мужчины написали. Да и вообще, Бог — «мужчина», поэтому слушать мы вас не будем — что их слушать? В итоге бунт, во время которого женщина, как ей кажется, всего лишь заняла естественное положение по отношению к своему мужу, заканчивается бунтом против Бога, против всего комплекса мировой культуры (это я о феминистках говорю).

Послушание — это очень не просто. Мы все говорим о высоких степенях послушания, о том, как слушаться Бога. А начинать-то надо с малого. Бог, требуя от нас послушания, не говорил, чтобы мы слушали хороших и не слушали плохих. Если мы выбираем сами, кого слушать — то мы уже не послушны. Мы только лукавим и играем в игры, которые рано или поздно проявятся.

Женщина, если она хозяйка своей жизни, то она именно в силу своей природы заполняет собой всё пространство семьи, вплоть до того, что муж шагнуть боится, вплоть до того, что она к детям мужа не подпускает, потому что он научит «чему-нибудь не тому». Когда муж хочет заняться каким-то делом, она говорит ему: «Что ты время на всякую ерунду тратишь? Ты с детьми вообще не занимаешься. Ты постоянно ходишь то к друзьям, то на природу, то в гараж, то в огород. Дома, что ли, делать нечего? Сиди с детьми, позанимайся». А когда мужчина начинает заниматься с детьми, она говорит: «Ты не тому учишь, не так, не то…». И получается, что женщина выдавливает мужчину из семьи. Он как бы есть и его как бы нет! Она просто не позволяет ему занять то место, которое он должен, но при этом жалуется на его пассивность и упрекает в бездействии.

Посмотреть на себя со стороны

И так на самом деле бывает очень часто. Просто людям (не только женщинам, но и мужчинам, конечно же) нужно научиться смотреть на себя со стороны. Не оценивающе, а осуждающе. Можно смотреть на себя изнутри, поверяя совестью и словом Божьим свои дела, мысли и поступки. Это при внимании и честности будет хорошим духовным упражнением, которое называется самоукорением. Если бы люди знали, какую силу имеет это «самоукорение». Из аскетических деланий, по-моему, нет ничего более важного.

Но самоукорение — это всё-таки мой собственный взгляд, а он часто бывает «замылен», невнимателен и снисходителен. Вот бы со стороны на себя посмотреть! Да и чужим бы взглядом. А кто покажет нас со стороны? Кто видит нас со стороны? В семье — это супруг, для жены — это муж. Он видит то, чего мы в себе не замечаем, помогает узнать себя лучше, увидеть недостатки, которых обычно не видно, потому что мы к ним привыкли или вовсе не считаем их недостатками. И поэтому, когда муж ничего не говорит, даже полезно спросить: «Дорогой, а как я со стороны выгляжу? Я не обижусь. Скажи, как…».

Это очень важно, ведь наши отношения с Богом зависят от наших отношений с ближним. И отношения мужчины с Богом зависят от отношений с женой. У апостола Петра (1 Пет. 3:7) прямо сказано, что, если мужчина обижает жену, Бог его не будет слушать, он не сможет стать на молитву и дерзновенно и искренне помолиться, потому что жена обижена. Также отношения жены с Богом напрямую зависят от отношений с мужчиной. Он буквально на все наши вопрошания говорит: «Подожди… Вот ты говоришь: «Господи, какая Твоя воля? Я ж тебе дал человека, который скажет, какая Моя воля. Иди, у него спроси. Если нет мужа, спроси у священника. Что ты еще от Меня хочешь?...» «Я, — говорит, — хочу, чтобы Ты общался со мной без всяких «посредников», я не хочу слушать посылаемых Тобой мужчин, я хочу общаться с Тобой непосредственно, лично…»

Мы хотим, чтобы никаких этих мужчин не было, чтобы Бог напрямую с нами говорил, чтобы я наконец почувствовала, что мужчины в моей жизни ничего не значат, что я свободна и независима, что я не должна к ним под благословение подходить, ждать их разрешения на что-то. Вот я лучше с Богом напрямую буду общаться, это мне гораздо интереснее и приятнее.

Действительно, сказал муж: «Не делай этого». Какова реакция женщины, реакция почти естественная, почти рефлекторная? Сделать наоборот. Он бы ничего не сказал, я бы сделала, как он желает. Но он сказал — я наперекор. А что значит наперекор? Это ведь значит в принципе наперекор Богу, Который дал этого мужа, Который повелел его слушаться, его бояться. И если я не боюсь мужа, значит, на самом деле, я не боюсь и Бога. Хотя мне кажется, что я «боюсь»: вся трепещу и вроде, кажется, плачу. Но если я не испытываю трепета перед мужем, которого дал мне Бог — я точно не испытываю трепета перед Богом. Всё это пароксизмы женской природы, а не служение «в духе и истине».

Бесстрашие — матерь всех пороков

Кстати о страхе Божьем… Бесстрашие, говорят святые, это матерь всех пороков. Начало же премудрости — страх Господень! А мы начинаем детей воспитывать в бесстрашии. Мы называем это — «в свободе», «в раскованности»… Они растут и никого не боятся. Мы, конечно, думаем, что они вырастут свободными и независимыми, а они вырастут грубыми и дерзкими, а вовсе не независимыми. Для того чтобы быть независимыми, надо научиться ходить в послушании. Потому что послушание освобождает от страстей, а в них и кроется корень всех зависимостей. Только послушание открывает дорогу к свободе, к подлинной свободе. А человек, который на самом деле никогда не слышал «нет», который никогда ни перед кем не трепетал, он не будет независимым. Он будет гордым и своевольным, дерзким и надменным.

Каждый служит тем, что Бог ему дал, тем талантом, который Он ему дал.

В Библии ясно говорится, что те люди, которые даны нам в начальники, и есть наш инструмент, опыт, школа, где мы учимся слушаться Бога, уважать Бога, бояться Бога, трепетать перед Богом. Но мы избегаем всего этого. Мы выбираем начальника доброго, батюшку доброго, мужа, которого можно ни во что не ставить. Мы выбираем тех, которые бы на все наши желания говорили: «Делай, как хочешь. Задумала — ну и Бог в помощь, давай, твори свою волю, как тебе угодно». Мы выбираем таких людей, «которые бы льстили бы слуху» (2 Тим. 4:3). И нам кажется, что, если я вполне собой довольна, значит и Бог вполне мной доволен. И думаем, что у нас отношения с Богом нормальные только потому, что мы иногда плачем на исповеди. Но ведь женщины вообще много плачут. И различить, просто ли они плачут или это слезы покаяния — не каждый может! Они бы смогли, если бы слушались тех мужчин, которые им даны: тех священников и тех мужей. Но если они не слушают ни начальников, ни священников, ни мужей, если они их не боятся и перед ними не трепещут — они никогда ни в чём разобраться не смогут, так и будут ходить во тьме.

На самом деле, вся наша внутренняя суть определяется, проявляется тогда, когда мы реагируем на жесткость, на замечания, на выговор, на разнос — если хотите, на критику. Себя-то мы покритиковать — с радостью. Мы о своих недостатках сами-то скажем. Но если скажет о тех же недостатках другой человек…

Так же с послушанием. Женщина может быть и готова исполнить волю мужа — лишь бы он молчал. Но стоит мужу сказать: «Сделай то-то», — и внутри какой-то бесенок просыпается: «Я тебе покажу, кто в доме хозяин! Я, конечно, сделаю. Но так, чтобы ты больше ни о чём никогда не просил. И никогда никаких послушаний мне бы не давал». А после мужа мы так же относимся и к Богу.

Маски послушания

Мысль о том, что наше непослушание мужу принимается Богом как наша непокорность Ему, может человека привести к покаянию, к настоящему покаянию. Человек, который никогда не слушал начальника, священника и мужа — он никогда не слушал Бога. Никогда!

Что такое послушание Богу? Вот, например, говорит батюшка: «Прочитала бы ты сегодня правило молитвенное или канон». «Ладно, батюшка, прочитаю». Взяла и прочитала. Какая послушная! На другой день батюшка говорит: «Не читай правила, лучше сходи в больницу, там надо поухаживать». «Не, я сегодня не могу в больницу. Никак. Да и не хочется мне. Я лучше тоже правило почитаю. Вот он же мне давал раньше это правило. Значит, я послушная». Человек ведь лукавый по природе. Он так исказит всё, что он может делать, что ему нравится, думая, что он творит послушание.

И большинство людей так и живут. Они выбирают из многочисленных послушаний от Бога, от мужа, от священника, от начальника те, которые им нравятся — их делают и считают себя послушными. А те другие, которые им не понравились, не делают, не замечают.

Но послушание — это когда мы выполняем всё, что нам сказали. Всё! И апостол про это говорит. В книге пророка Иезекииля есть такие слова (Иез. 18 глава): «Вот праведник, он творит каждый день волю Божию». Творит, творит, творит — все творит. И вдруг наступает день, когда он говорит: «Не хочу. Вот это я делать не буду». И в этот момент творит то, что хочет сам, а не то, что Бог сказал. И тут же наступает его смерть. Куда пойдет этот человек? По пророку Иезекиилю, он попадает во тьму, под Суд, как непослушный человек. И никакой надежды нет. Обидно: он всю жизнь мог творить правду, но вот так застал его Бог. Оказывается, он творил так, потому что это ему нравилось. А если человек, как разбойник благоразумный, всю жизнь творил, что хотел, и вдруг говорит: «Нет, теперь творю только волю Божию». И сотворил-то всего одно дело. Успел. Он попадает к послушникам. Вот такой парадокс!

Поэтому послушание — это очень не просто. Мы все говорим о высоких степенях послушания, о том, как слушаться Бога. А начинать-то надо с малого. Бог, требуя от нас послушания, не говорил, чтобы мы слушали хороших и не слушали плохих. Если мы выбираем сами, кого слушать — то мы уже не послушны. Мы только лукавим и играем в игры, которые рано или поздно проявятся.

У Клайва С. Льюиса есть замечательная история «Пока мы лиц не обрели»: представ перед Богом, люди начинают вдруг понимать, какое у них настоящее лицо, что на самом деле вся жизнь была сплошным лицемерием. Жутко, что настоящее человеческое проявляется тогда, когда уже ничего не сделать. На эту же тему есть очень мудрый фильм «Куда приводят мечты». О том, что мы можем друг друга не узнать, когда придем Туда, потому что друг перед другом ходим в масках, притворяемся, а настоящих друг друга не только не знаем, но не хотим знать. Встреча эта может оказаться очень страшной.

В начале — страх Божий

Но что делать, если нет мужей? Если он погиб — Царство ему Небесное, и молиться за него — ваш неотъемлемый долг. Даже если он не был крещеным. А вот если его нет, потому что он ушел, то покаяние, переосмысление в свете Христовой правды ваших бывших отношений не только вас изменит, но и его изменит (если он живой), и детей ваших, если они рождены от этого брака. На самом деле покаяние меняет всё. Но начало-то покаяния в чем? «Несть бо им изменения, яко не убояшеся Бога» (Пс. 54:20). То есть человек не может измениться, пока не убоится Бога.

Начало премудрости — страх Господень. Не страх наказания! А страх Божий. Если мы научимся страху Божьему, то мы научимся и всему остальному. Ведь бояться можно только того, кого мы реально ощущаем, перед кем реально трепещем. Это не нечто где-то в облаках присутствующее, нам неведомое и незнакомое. А Тот, Кто вошел в нашу жизнь, в душу вошел. Ведь сила христианства и благодать христианства в том, что Бог входит в нашу жизнь — мы становимся частью жизни Божией, Бог становится частью нашей жизни.

Многие говорят: крестился, будешь хорошо заповеди исполнять — попадешь в рай, плохо — в ад. Но ведь это не христианство! Это совсем маленькая толика христианства. Потому что в христианстве есть благодать! Благодать в том, что Бог становится частью нашей жизни. Он входит в эту жизнь, Он ее освящает, Он становится фактом нашей собственной жизни, преобразуя её. И вот когда Он становится перед нами, когда Он есть в нашей жизни, то естественное состояние — это страх, трепет: а вдруг Он отвернется? А вдруг Он меня оставит, покинет? Вдруг я сделаю что-то не так? Вдруг я испытываю долготерпение? Это желание Его удержать при себе, удержаться при Нём. И этот опыт благоговения перед Богом учит человека премудрости, послушанию.

Присутствие Бога открывает человеку его недостатки, грехи, немощь, слабость, злобу. И человек начинает плакать перед Богом. Потому что Бог показывает всё то, что в нём есть, а человек плачет перед Богом, прося очистить, исцелить, уврачевать его немощь. Вот это правильная установка. И конечно, насколько хватает сил, он старается служить людям. Мне это слово больше нравится, чем слово «любить».

Конечно, говорят о любви к Богу. Но человек даже не понимает, что такое любовь! Он настолько избил это слово, что не понимает, что это значит любить другого человека. Пришли как-то ко мне студенты и рассказали, что одна из прихожанок говорит: «Да что вы заладили: больше любить Бога, меньше любить Бога. Любовь не имеет степени. Я люблю, значит, я люблю Бога всецело». Но разве эта женщина — монахиня? Она непорочна? Она отдала всё имение нищим? Она сидит под забором в церкви? Она ничего своего не имеет? Она ничем не питается и весь свой хлеб отдает нуждающимся, и сама ничего не ест? Она 24 часа в сутки пребывает в молитве? Она совершенная воздерженница, молитвенница, постница и, испытывая страшные физические боли изнутри и снаружи, непрестанно благодарит Бога? Как она может вообще говорить, что она любит Бога, если она ни к чему из перечисленного даже не прикасалась?

Знайте, чтобы любить Бога, надо молиться Ему, быть с Ним и в Нём 24 часа в сутки. Каждая минута должна быть отдана Ему. Потому что это совершенная степень любви. Когда мы любим, мы непрестанно с этим человеком общаемся, по крайней мере, смотрим на него. А если можем спокойно спать, то значит, у нас очень слабая мера любви. Когда человек любит Бога, сказано: «Аз сплю, а сердце мое бдит» (Песнь 5:2).

О спасительном служении ближним

На самом деле, о любви трудно говорить, а о служении людям и о служении Богу, о послушании говорить можно и нужно. Служение, которое мы несем, это та нива, которая помогает нам научиться любить. И поэтому, если человек пришел служить, например, больному, то не потому, что он его любит. Не надо обманывать себя, будто мы его любим. Мы ему служим! Служим!

А служим для того, чтобы исполнить заповедь и в обмен на эту заповедь получить любовь. Стяжать эту любовь! Стяжать в сердце своем любовь. А мы думаем, что на самом деле это и есть наша любовь. Нет — мы ее только учимся приобретать. И если вы это поймете, тогда у вас не будет рождаться тоски от того, что вы пришли в больницу и никого не любите. Это нормально. Вы поняли, что никого не любите. Значит, вы делаете правильное дело. Но если вы претерпите на этом месте до конца, не сойдете, — то умирать вы будете в состоянии Божественной любви. Она охватит вас целиком. И вы просто как «ластовица воспорхнете» в объятия Божии, если претерпите до конца!

Многие бросают свое служение от того, что начали служить ближним и вдруг поняли, что они их не любят. Их всё раздражает. Всё возмущает. Всё не то. И этот плохой, и начальство палки в колеса вставляет, и в семье проблемы, и вообще радости никакой нет — да зачем мне всё это нужно?!

Претерпеть до конца

Ни одно дело не созидает человека, если оно прекращается хотя бы на полпути. Надо претерпеть до конца в том деле, которое мы взяли, которое нам возложено Богом. Вот нам дали послушание, мы начали его делать. Ничего никогда не получается. Но происходит постепенное продвижение, узнавание в себе, что мы раздражены, гневны, самолюбивы, что мы на Бога не надеемся, помощи от Него не ждём, больше всего надеемся на свои силы. Да мы и пришли-то служить ближнему, потому что надеялись на свои силы. А когда действительно начали служить — поняли, что ничего у нас внутри-то нет. И осуществим мы эту заповедь только тогда, когда Бог вселится в наше сердце.

И вот когда наконец наше служение ближнему станет стоном и плачем, когда человек начинает просить: «Господи, да я ж не могу, помоги мне! Помоги мне! Помоги!» — и всё это будет делать со слезами на глазах: и менять судно, бинтовать, переворачивать, кормить, а слезы будут бежать от того, что вы делаете святое дело, а любви-то в сердце не чувствуете, смирения не чувствуете, что всё обожжено, но вы делаете это дело, вопреки всему, принуждаете себя делать — постепенно ваше сердце начнет мало того, что смягчаться, оно начнет пропитываться благодатью Божьей.

Но стоит в очередной раз сказать: «Нет, я ухожу», — и никаких плодов это не принесет. Плоды приносятся в конце человеческой жизни. Ни через год, ни через три. Плод будет, только надо претерпеть до конца. Я много встречал людей, которые переживают из-за того, что они ждут, что их служение будет приносить радость людям, мир в их сердца, какое-то удовлетворение сделанным делом. Нет! Такого не будет. Будет только тогда, когда ваше сердце вдруг будет наполнено Богом, вы это почувствуете. Тогда и будет плод.

А до этого — мы делаем то дело, которое должны делать. Делаем для того, чтобы познать самих себя и в терпении созидать свою душу. Каждый служит тем, что Бог ему дал, тем талантом, который Он ему дал. Но именно это трудничество созидает нашу душу тем, что мы познаем нашу немощь, наше недостоинство, наш грех. И от всей силы взываем к Богу: «Господи, помоги мне это вытерпеть! Помоги донести! Помоги мне не сойти с креста! Помоги мне сделать то, что Ты от меня хочешь — до конца!» И вот тогда постепенно душа начинает приходить в смирение. А где смирение, там уж недалеко до спасения, до мира, которого мы все ищем.

Православный вестник 29 декабря 2016